Хранители II: Хранимая


Ракетные истребители были уже на расстоянии первого залпа по Городу, когда человек, до этого неподвижно сидевший на земле, взвился в воздух, трансформировался в мантихору или что-то похожее, размножился(!) и одним ударом уничтожил всю армию в 684 единицы боевой техники.

— Что?! Как вы могли?!

— Прошу прощения, командор, мы не могли предположить такой мощи в одном человеке.

— Да меня не волнует, что вы там могли или не могли! Уничтожить его!

— Командор, есть подозрение, что это один из Хранителей…

— Опять Вы за свои сказки?! Выполняйте!

— Слушаюсь.

Рёв моторов выезжающих из ангара танков заглушил всё вокруг, 50 единиц гусеничной техники на одного человека — такого пока не было ни разу. Экипажи весело перекрикивались между собой — кричать приходилось даже в рации. Место назначения было известно, цель не выглядел серьёзным препятствием — ни один человек не сомневался в успехе… На продвигающуюся по степи колонну сверху смотрело равнодушное солнце.

Длинноволосый парень в тонких белых брюках и сшитой из того же материала рубашке даже не повернулся в сторону пришельцев, сидел, погружённый в свои мысли.

— Эй! — Солдат подошёл к нему и ткнул сапогом в рёбра. — Ты глухой, что ли?

И снова никакой реакции. Как будто и не было никого, кроме него, во всей пустыне, серо-зелёные глаза неподвижно смотрели за горизонт, тёмные волосы чуть шевелились от прикосновений ветерка…

— Это точно он?

— Точно, — из танка показалась голова в шлеме. — На записи с полёта — он.

— Хорошо.

Щелчок затвора был и не слышен в рёве двигателей. Даже звук выстрела не намного превысил общий шумовой фон. Кровь окрасила красным песок и сухую землю, череп названного виновным раскололся, но тело продолжало сидеть.

— Что за… Что за чертовщина?! — в голосе палача послышалось гряничащее с ужасом удивление. Стрёкот десятка автоматов порвал-таки рычание окружающих моторов, кровавое месиво, недавно бывшее телом, упало — скорее, даже, растеклось — на землю, пока горе-вояки смогли успокоиться и снять пальцы с курков. Под конец, подогнали танк и размазали кровавое пятно по окрестностям.

— Чертовщина там или не чертовщина, но теперь её больше нет, — трясущимися руками палач достал из пачки сигарету, прикурил и судорожно затянулся. — А что, вон этот Город, прямо за холмом! Может, и к ним наведаемся?

— Сержант приказал не проявлять самодеятельности, — сзади вышла хмурая девушка, видимо, не так давно оказавшаяся в войсках.

— Рядовая, отставить препирания, — отрезал уже отошедший от последних событий герой дня. — Я прекрасно знаю про твою большую любовь там, — он ткнул пальцем в противоположную базе сторону, — сейчас она никого не волнует. Если не хочешь пощипать эту жирную свинью за бок — твоё право, в танк тебя никто не тащит.

О приказе сержанта он почему-то предпочёл не вспоминать.

Танки выстраивались в шеренгу, мятежная рядовая осталась стоять неподалёку от места казни — и совсем не удивилась, когда шеренга, едва тронувшись в сторону Города, разом взорвалась; на миг перед каждым танком как будто проступил из воздуха призрак словно бы окончательно убитого парня с вытянутой в сторону танка рукой… Она слышала про Хранителей слишком много…

Солнце беспощадно заливало светом и жарой полуденный песок. Девушка уже и не надеялась на встречу, но продолжала искать, почти умирая, но не прячась. И её поиски таки увенчались, парень, сидя на холме, смотрел в небо.

— Хранитель… — Прошептала девушка.

Лёгкая улыбка тронула его губы, на неё словно опустилось морозное облако, не убивая, но оставив на коже прохладу и защитив от жары.

— Хранитель… — Повторила девушка, подойдя к нему. Они были похожи, как 2 капли воды, стройные, с длинными волосами, резкими чертами лица. — Я всё-таки увидела тебя… Кто же ты? Как ты?..

Бог приложил палец к губам — и девушка послушно замолчала. Достав из кармана, он протянул ей конфету, простой леденец-барбариску в фантике, она, забирая лакомство, прикоснулась к его руке и… И всё узнала. Она узнала…

Узнала, каково это — лежать, спелёнутому заклинанием, когда твоего ребёнка медленно расчленяют, начиная с пальцев, а на это смотрят, так же скованные, жена и второй ребёнок. Каково это — когда второго ребёнка тащат в центр комнаты, он знает, что его ждёт, но не может даже пошевелиться — только кричать. Каково это — когда один из непрошенных гостей насилует твою жену, а другие делают в это время с ней то же, что только что сделали с детьми. Каково это — когда насильник, кончая в неё, рвёт ей горло, мгновенно убивая. Каково это — когда они, все трое, не обращая внимания на мужчину, несбывшегося защитника семьи, так и не защитившего, не спасшего, поворачиваются к пленнику магии спиной и выходят в дверь… Каково это — ощутить проснувшуюся божественную сущность, разорвать оковы, уже в прыжке превратиться в рысь и порвать всех троих в одно мгновение… И каково это — стать Хранителем, бессмертным и непрощённым — не небесами, а самим собой. И хранить, хранить, хранить чужие жизни и счастье так, как не смог сохранить свои.

Её рука дрожала, пока она разворачивала сладость. Снова и снова переживая обретённое знание, она не сразу услышала нарастающий рёв, а когда услышала — смогла только испуганно открыть рот. Ядерный удар — после такого не выживет никто. И вдруг ракету-носительницу смерти заключил в себя тугой кокон, заключил и взорвал в себе, превратив лучевую смерть в маленький сияющий камушек. Прицепив к камушку цепочку, Хранитель, улыбаясь протянул получившийся кулон девушке.

— Возьми это как символ моего присутствия. И иди — Он ждёт тебя в Городе.

— Спасибо… — Ошеломлённая знанием и мощью, девушка пошла в сторону Города… Она не оглядывалась, боясь, что с видом Хранителя к ней вернутся его воспоминания… И упала на колени, когда под ней содрогнулась земля. Обернувшись назад, она увидела месиво из земли и воздуха на том месте, где сидел Хранитель… И её губы тронула горькая усмешка. Что они могут с ним сделать, смертные? Для которых никогда не было ничего страшнее смерти…

А атака накрывала всё большую и большую площадь… И была всё ближе… И девушка уже совсем не удивилась, когда из-за её спины вновь появился парень в белой рубашке и, замкнув их двоих в полупрозрачной серой сфере, об которую бессильно бились снаряды, не в силах добраться — и разорвать её в клочья, стоял и улыбался, ему было всё равно, что творилось снаружи, он просто исполнял свой долг перед собой…